Министерство культуры Таджикистана потребовало от отечественной прессы пройти новую перерегистрацию

Руководство министерства заявило, что такое требование выдвинуто с тем, чтобы газеты и журналы, публикующиеся в Таджикистане, соответствовали новым требованиям законодательства в отношении юридических лиц. Однако представители независимых СМИ заявляют, что данная ситуация отражает противоречивость действующего законодательства в Таджикистане, за что не должны отвечать газеты.

Представители медиа призвали власти повременить со сроками перерегистрации их изданий до момента вступления в силу нового закона о печати.

Хуршед Атовулло, руководитель Центра журналистских расследований Таджикистана и главный редактор «Фаража» говорит, что при его центре зарегистрировано три издания, которые должны иметь отдельную бухгалтерскую и отчетную систему с отдельными бухгалтерами.

— Кроме того, каждое из этих изданий, в качестве частного юридического лица, должно быть зарегистрировано в едином окне, выплачивая минимум 712 сомони налогов с каждого сотрудника. В Таджикистане всем известно, что 70 % журналистов не имеют таких доходов.

С какими последствиями может столкнуться издание, в случае, если оно не пройдет перерегистрацию? Представителей прессы беспокоит факт того, что их деятельность может быть объявлена незаконной, в случае если они не пройдут очередную перерегистрацию.

Акбар Сатторов, председатель Союза журналистов Таджикистана согласен с тем, что в законодательстве существуют определенные противоречия. По его словам, действующий закон о печати принимался тогда, когда в Таджикистане не существовали медиа-холдинги, «а теперь они стали обычным явлением во всем мире». Сатторов уверен, что сперва нужно привести законодательство в соответствие с международными нормами.

Сатторов уверен, что для решения проблемы, необходимо скорейшее принятие нового закона о печати:

— Проект нового закона о печати, который был подготовлен и прошел обсуждение, пока лежит в парламенте. Проблема именно в этом и заключается, что как только он примет законную силу, то все проблемы разрешутся сразу. В этом нет вины учредителей, просто должно пройти время, чтобы новый закон вступил в силу и эти проблемы решились сами по себе.

На вопрос радио Озоди о том, будет ли скоро принят новый закон о печати, который разрешит вопросы существования холдинговых СМИ, Акрамшо Фелалиев, депутат парламента и один из авторов нового закона сообщил, что проект нового закона почти полностью подготовлен. Он сообщил, что создана рабочая группа из числа депутатов, предствителей правительства и представителей СМИ, которая должна завершить свою работу до 23 декабря.

— Если они не успеют в срок, то им будет дано большее время для обдумывания.

Представители минкультуры заверяют журналистов, что призыв к перерегистрации СМИ не имеет никакой подоплеки, кроме как “привести деятельность представителей печати в соответствие с законами”.

«Министр уехал в президентский дворец на заседание. Оно может продлится долго, это только от президента зависит, я уже не знаю, как вам помочь…»

Примерно такие ответы можно получить от сотрудников государственных структур, к кому журналисты обращаются за получением ответов на свои вопросы. По наблюдениям многих местных журналистов, если вам не удалось связаться с высокопоставленным чиновником, скажем до обеда, то во второй половине дня вам это не удастся совсем.

У входа в любое министерство или другое госучреждение страны можно найти вывеску, где указаны часы приема граждан, желающих обсудить свои проблемы с сотрудниками этой организации. Там указываются и часы приема самого министра или руководителя ведомства, но практика показывает, что в указанное время этих людей найти там практически невозможно. Если в советское время было принято отмахиваться фразой «уехал в ЦК», то сейчас принято говорить, что «его вызвали в президентский дворец».

Для написания этого материала, в течение недели каждый день после обеда мы пытались дозвониться до разных госструктур, однако наши поиски высших руководителей ведомства не увенчались успехом, а те несколько сотрудников, которые отвечали на звонки, говорили, что не имеют полномочий отвечать на вопросы журналистов.

Журналист Эрадж Амон рассказал, как не так давно, после мучительных усилий ему удалось получить разрешение на встречу, где он должен былполучить некий документ в министерстве экономики. Однако в назначенное время в министерстве он так и не смог встретиться с министром или другими руководителями. «Создалось ощущение, как буд-то всех их смело разом», рассказывает он:

— Это был день отъезда президента. Когда я позвонил в минэкономики для получения информации, мне сказали, чтоб пришел туда сам. Я подошел в приемную министра, мне сказали, что он уехал на обед. Я спросил, как пройти к его заместителю. Ответили, что все на обеде. Время было два часа дня, хотя на обеденный перерыв выделено время от 12 до 13 часов дня. Для нас, журналистов, стало проблематичнее связываться с госучреждениями для получения информации. К примеру, мы услышали, что президент провел важное совещание. Когда мы просим прокомментировать это в офисе пресс-секретаря президента, там говорят, что ничего не было.

Это не только проблема журналистов как достучаться до сотрудников правительственных учреждений. Для простых граждан, ищущих ответы на свои вопросы, ситуация еще сложнее. Мунира Хамидова, жительница Душанбе рссказала, что для получения одной лишь подписи ей пришлось много раз ездить в Агентство по строительству и архитектуре республики, но каждый раз ей отвечали, что «раис» уехал по делам.

— Представьте, что уже больше года, как я не могу получить лишь одну подпись, чтоб разрешили мне немного расширить квартиру. Каждый раз, когда я прихожу в агентство, мне говорят, что раиса нет на месте. Иногда от ожидания в приемной, засыпаю, а его все нет и нет.

Салимбой Рахималиев, житель Вахдата рассказал, что для выяснения вопросов по своему фермерскому хозяйству обращался в министерство сельского хозяйства, однако ни в субботу – официальный приемный день, ни в другое время, он так и не смог добиться аудиенции министра или его заместителя.

Мы попытались дозвониться до министра сами, но секретарь главы минсельхоза, сообщив о том, что он на собрании, посоветовала поговорить с его заместителем Рахимом Назаровым. Однако и его помощник заявил, что он уехал по делам и будет на месте в 14:00.

Однако сами сотрудники министерства не принимают критику в отношение того, что их нельзя застать наместе. Помощник Р.Назарова, замминистра сельского хозяйства заявил нам, что «каждую субботу до 12 час двери министерства открыты для народа. У нас есть журнал, в котором фиксируются все обратившиеся в наше ведомство. Приходите и посмотрите сами», сказал он.

Министерство здравоохранения Таджикистана также числится среди тех, куда обычно обращается большое количество народа, однако и здесь наблюдается точно такая же ситуация – во второй половине дня вам ответят, что «министр занят или у него гости», а заместители, обычно, «на семинаре или лучше обратиться завтра».

Однако Фотима Гоибова, пресс-секретарь этого ведомства в интервью радио Озоди не согласна с такими жалобами. Она заявила, что если кто-то и не смог встретиться с первыми руководителями министрества, то это лишь единичный случай:

— Обычно в нашем министерстве мы решаем вопросы с министром или его замами после обеда и в это время всегда можно найти их на своих рабочих местах. Я не знаю как в других министерствах, но в минздраве правила очень строгие.

Однако, как показывает опыт, на «недоступность» госчиновников и первых лиц в ведомствах жалуются даже депутаты. Исмоил Талбаков, член парламента так рассказал об этой проблеме:

— В госучредениях работают так называемые телефоны–сотки, то есть телефоны для внутреннего пользования главных руководителей отрасли. Так даже они очень часто поднимаются не министрами или их заместителями, а секретаршами. То есть их не могут найти не только простые граждане, даже мы, в парламенте с трудом можем достучаться до некоторых министров. К примеру, нам нужно работать над созданием проекта некоего закона, но мы порой не можем найти министров или их замов на месте. Конечно, люди будут недовольны.

Исмоил Талбаков выразил сожаление, что сегодня не существует такого органа как народный контроль, действовавший некогда в СССР, с помощью чего можно было вести надзор над деятельностью избегающих встреч министров.

Кстати, о проблеме трудного доступа к министрам говорил и сам президент. На одном правительственном заседании он подчеркнул, что «порой в очень нужный момент вы не можете найти министров на рабочем месте».

Нас разделяют и «разводят» как лохов
Притча о Вавилонской Башне в Ветхом Завете является одной из самых поучительных. Люди подумали, что могут всё и решили построить башню – аж до самых до небес. Всевышний наказал своих неразумных детей за эту дерзость – разделил их «по национальному признаку», и с тех пор все мы общаемся на разных языках.

Но даже когда говорим на одном языке, мы, похоже, не понимаем друг друга. Не понимают друг друга президенты бывших братских Республик; глупые угодливые чиновники, не имеющие никакой иной точки зрения, кроме «государственной», не желают понимать народ.

А некоторые журналисты – то ли не ведают, что творят, то ли просто потеряли совесть. Так сейчас принято – руководствоваться не чувством, не разумом, не совестью, а тупо исполнять «редакционную политику» издания, на которое работаешь… Однако, следует вспомнить, что за любой газетой, за любым информационным агентством стоят государства, корпорации или лица, у которых есть определённые интересы. И далеко не всегда эти интересы благородные.

Таджикистан и Россия оказались на грани краха дипломатических отношений. За всю 20-летнюю историю независимости такого кризиса ещё не было. Некоторые эксперты предполагают, что в эти взаимные обвинения между Москвой и Душанбе вполне может вмешаться третья сила, чтобы «довести дело до конца». Оптимисты говорят, что до этого не дойдёт, и разум восторжествует. Однако, многое в настоящий момент зависит от информационного сражения, которое ведётся, увы, без правил.

Некрасивое поведение российских правителей
После приговора, вынесенного судом города Курган-Тюбе двум этнически русским лётчикам 8 ноября 2011 года, президент России Дмитрий Медведев высказался о возможном принятии «ассиметричных» мер в отношении Таджикистана. К исполнению «косвенного распоряжения» президента российские чиновники приступили незамедлительно и с особой ретивостью.

В недавней беседе на радиостанции «Эхо Москвы» известный журналист и общественный деятель Максим Шевченко резко осудил истерию российских политиков в отношении Таджикистана. В качестве примера Шевченко привёл высказывания вице-спикера Госдумы Владимира Жириновского, предложившего «послать спецназ для освобождения лётчиков», а также слова главного санитарного врача РФ, заявившего, что чуть ли не у каждого таджика, приехавшего в Россию, обнаруживаются опасные инфекционные заболевания. «Что это вообще? – говорит Шевченко. – Вот эта фантасмагория смыслов, которые вбрасываются в общество, такими шарами катятся снежными, утрамбовывая людей».

К сожалению, Максим Шевченко – исключение; большинство российских журналистов, также как и громадный сегмент российского общества, заражены ксенофобией. Народ легко покупается на популистские выкрики политиков.

Независимый таджикистанский политолог Парвиз Муллоджанов считает опасными взаимные упрёки, звучащие в российских и таджикистанских СМИ. «Многие журналисты выступают от собственного имени. Некоторые из них вовсе не заботятся о том, чтобы представить сбалансированную информацию, дав возможность высказаться всем сторонам», — говорит эксперт.

Комментируя сложившуюся ситуацию, известная таджикистанская правозащитница Ойнихол Бобоназарова говорит, что «Москва своими действиями даёт «зелёный свет» российским националистам, чьи действия становятся всё более жестокими, а поведение всё более агрессивным». Бобоназарова считает, что политикам в обеих странах необходимо взять «тайм-аут» и воздержаться от резких заявлений, а журналистам следует задуматься о последствиях публикаций, создающих опасные настроения в обществе.

Странное молчание властей Таджикистана
В прессе появились скупые сообщения о том, что «дело двух лётчиков» президент Таджикистана Эмомали Рахмон взял «под личный контроль». Это после того как Интернет взорвался сообщениями об облавах на таджиков в российских городах с участием националистов, Федеральной Миграционной Службы и полиции. И больше ничего! Никаких заявлений – ну хотя бы со стороны МИДа РТ – в ответ на массовую депортацию таджиков.

Официозное таджикское телевидение показывает, как народ празднует карнавал в Латинской Америке, рассказывает какие традиции существуют в Финляндии, а вот о трагедии собственного народа, о трудовых мигрантах, ставших заложниками испортившихся отношений между лидерами двух государств – ни слова. Частным таджикистанским изданиям (которые почему-то принято называть «независимыми») тоже не остаётся делать ничего, кроме как публиковать авторские опусы журналистов в рубрике «особое мнение» или «личная позиция».

The brainwash network(1)
В любом идеологическом противостоянии главную роль играют средства массовой информации. Вряд ли когда-нибудь решится спор о том, что такое Интернет – «свободное информационное пространство» или «средство массовой информации». Как бы там ни было, в Интернете, а точнее, в так называемых «социальных сетях» общаются сотни миллионов людей.

По силе своего воздействия социальные сети гораздо мощнее газет. В любой газете есть редактор, есть правила; что попало в газете не напечатаешь. А в социальную сеть можно залить всё, что угодно. Можно разместить линк на публикацию, на телепередачу, на радиопрограмму. Можно самому выступить в качестве «эксперта».

В последнее время в социальных сетях появилось множество таких «экспертов». Некоторые из них являются профессиональными журналистами, но создаётся впечатление, что в соцсетях эти ребята проводят больше времени, чем в своих изданиях. Более того, они как гермафродиты «саморазмножаются», появляясь на различных тематических страничках и форумах под разными именами и кличками.

Я не очень люблю «Одноклассники»; ещё меньше мне нравится Фейсбук – слишком много времени уходит на просмотр бесконечных сообщений, фотографий и видео роликов. А тут, поймал себя на мысли, что за последние две недели провёл на Фейсбуке – ну очень много времени. Так сильно задели сообщения отдельных персонажей.

Некие «исконные персы» с русофобской ориентацией ратуют за «чистоту государственного языка», требуют перехода на арабскую графику, срочного вывода 201-й Российской МСД с территории Таджикистана, выхода страны из ОДКБ… Звучат откровенные оскорбления в адрес России, дешёвые лозунги о Советской оккупации. При этом модераторы новых форумов настолько усердно работают, что возникает догадка: «может им зарплату за это дают?»

Совершенно отчётливо видно, что эти люди реально работают. Да, наверное, это труд – сочинять пасквили, размещать анкеты, обобщать результаты опросов. Только выводы у этих модераторов получаются однобокие – согласно заранее намеченному результату. На этих форумах «активисты-добровольцы», а по сути, форменные провокаторы стараются сформировать общественное мнение, создать определённое настроение. Сдаётся мне, что это делается небескорыстно.

У меня нет навыков в проведении «интернет расследований», но, скорее из любопытства, нежели чем с серьёзными намерениями вывести кого-то на чистую воду, я обратился к знакомому ай-тишнику(2). Без особого труда приятель «вычислил» нескольких многоликих участников таких вот идеологических форумов на Фейсбуке. То есть, один человек регистрируется под несколькими именами и начинает флудить(3). На каждом форуме таких «одиночек» несколько.
Лидер известной таджикистанской поп группы «Парем» Олим Ширинов считает, что ослабление российских позиций в Таджикистане и во всём регионе кому-то выгодно. «В этом должны разобраться политологи. А поведение некоторых ретивых участников многочисленных форумов пусть остаётся на их совести – если она у них есть».

Прошлым летом «Парем» тоже стал «жертвой информационной инсинуации», которую в прямом эфире устроили ведущие радиостанции «Эхо Москвы», грязно и плоско постебавшись над культурой народов Центральной Азии, посмеявшись над трудовыми мигрантами из Таджикистана. Музыканты тогда добились справедливости – заручившись поддержкой Министерства Культуры и МИД РТ, они отправили письмо российским дипломатам, аккредитованным в Душанбе, и ведущим московской радиостанции пришлось извиниться за свои некрасивые шутки.

18 ноября инициативная группа журналистов — членов Медиа Сети Региональной программы по трудовой миграции в Центральной Азии и России обратилось к общественности и политикам с открытом письмом в Интернете. В письме, в частности, говорится: «Практика СМИ в России в очередной раз выглядит как кривое зеркало, где политические аспекты гипертрофированы, а вопросы, касающиеся основных прав человека, проигнорированы вовсе».

Далее журналисты пишут: «Наше письмо продиктовано тревогой, что все это делается и нашими руками, уважаемые коллеги! Благодаря нашей спешке в погоне за сенсационными новостями, нашему ленивому нежеланию подумать и поднять документы, нашей боязни задать властям острый вопрос. Между тем наш гражданский долг – упорно и компетентно оспаривать критически опасные решения власти».

Полный текст письма: http://caucasia.at.ua/news/2011-11-18-1218-0-2
Заявление Правозащитного Совета России: http://zaprava.ru/index.php?option=com_petitions&view=petition&id=116&limitstart=40&limit

1) Brainwash – «промывка мозгов» или идеологическая обработка, англ.; Network – сеть, англ.
2) «ай-тишник» — специалист по компьютерам, интернету и т.д. От английского “IT – information technologies”.
3) Флуд (от неверно произносимого flood, англ. — наводнение, затопление) — размещение однотипной информации на нескольких ветках форума или на разных форумах.

В соответствии с новым проектом закона о СМИ, срок получения информации от официальных структур журналистами определен в 3 дня. А если информация и сообщение готово, оно должно быть предоставлено немедленно. За этот срок государственные структуры обязаны предоставить необходимую информацию средствам массовой информации.

С 15 ДО 3 ДНЕЙ…

Эти изменения в проекте закона осуществлены по инициативе представителей Средств массовой информации Таджикистана и в настоящее время проект находится на рассмотрении рабочей группы парламента страны.

Народный депутат Акрамшо Фелалиев говорит, что если раньше в законе было 15 дней, то теперь в соответствии со статьями 22 и 23 сокращен на три дня: «Например, в статье 22, которая состоит из 5 пунктов, государственные органы и ответственные лица организаций обязаны предоставлять средствам массовой информации необходимые официальные, а также аналитические материалы, которые не требуют дополнительного изучения в течение трех рабочих дней. Если же материал готов, его они могут предоставить немедленно. Статься 9 запрещает предоставление информации, относящейся к государственным секретам».

УПРАЗДНЕНИЕ ПУНКТА «ЗАЩИТА ЧЕСТИ И ДОСТОИНСТВА ПРЕЗИДЕНТА»

Получение информации в государственных органах, которые прикрываясь различного рода отговорками, уклоняются ее предоставить, — серьезная проблема для журналистов. Даже во время важнейших и актуальных событий журналисты получают от правительственных чиновников противоречивую информацию, из-за чего появляются сомнения.

Директор Независимой ассоциации неправительственных СМИ Таджикистана Нуриддин Каршибоев, говорит, что одним из важнейших предложений рабочей группы был именно касающийся получения информации. Другое предложение, которое также было учтено в проекте, касается упразднение статьи 6, где говорится о защите чести и достоинства президента: «Мы предлагали упразднить этот пункт. В новом проекте этот пункт изъят».

По словам Нуриддина Каршибоева, исполнения этого пункта предусмотрено в уголовном кодексе Таджикистана и приведение этой проблемы в отраслевом законе не имеет смысла.

«ГОСУДАРСТВО ДОЛЖНО ПРИНИМАТЬ ЖУРНАЛИСТОВ КАК ЖУРНАЛИСТОВ»

Однако председатель Союза журналистов Таджикистана Акбарали Сатторов говорит, что согласно другому предложению государственные организации должны принимать журналистов в качестве журналистов и предоставлять им информацию:

«Вообще, когда принимают журналиста, государственные структуры не должны спрашивать письма. Пока журналистов принимают как граждан, это не верно. И в новом проекте этот момент должен быть учтен».

Однако большинство представителей СМИ говорят, что дискуссии рабочей группы в парламенте по поводу закона о СМИ затянулись, и они опасаются, что те дополнения и изменения, в конце концов, будут проигнорированы.

По этому поводу депутат Маджлиси Намояндагон Акрамшо Филалиев говорит, что проект не будет предложен на рассмотрение парламента до тех пор, пока не будут согласованы все его статьи и пункты.

Закон о средствах массовой информации Таджикистана был принят 14 декабря 1990 года в советский период, и до сих пор семь раз подвергался ревизии.

Делегация Комитета по правам человека немецкого Бундестага встретилась в среду, 2 ноября в Душанбе с представителями таджикских медиа-организаций и СМИ. Это была одна из серии встреч депутатов Бундестага с гражданским обществом РТ.

Глава делегации Ангелика Граф (Angelika Graf), представляющая Социал-демократическую партию в немецком парламенте, сказала, что Комитет по правам человека создан в 1998 году, по численности он небольшой, но ведет очень активную работу. В настоящее время она и возглавляет данный Комитет. Немецкие парламентарии интересовалась ситуацией со свободой слова в Таджикистане, существующими проблемами в этой области.

Председатель Независимой Ассоциации независимых средств массовой информации Таджикистана Нуриддин Каршибаев отметил, что за последние 2-3 года в сфере свободы слова в стране не наблюдалось позитивных изменений. «Участились случаи судебного преследования журналистов и СМИ, и здесь основная причина заключается в том, что наши государственные чиновники не толерантны к критике, и часто воспринимают её как покушение на собственную власть», — отметил глава НАНСМИТ.

Он также выразил озабоченность по поводу того, что более года назад началось обсуждение нового законопроекта о СМИ, однако неизвестно, на какой стадии сейчас находится данный законопроект.

Другая проблема, по его словам, состоит в том, что недавно было внесено изменение в распоряжение президента РТ от 2005 года о проведении ежеквартальных пресс-конференций в министерствах и ведомствах, и отныне они будут проводиться раз в полгода. «Мы уже получаем сигналы от наших коллег, что именно этот шаг стал поводом для ограничения доступа к информации. Многие журналисты жалуются на то, что некоторые министерства и ведомства закрыты для них. Несмотря на законодательные гарантии доступа к информации, многие госчиновники или от незнания или от боязни потерять свое кресло не предоставляют информацию журналистам. В этом случае мы настоятельно рекомендуем нашим коллегам использовать правовые инструменты для доступа к информации, оформлять запросы, заставлять чиновников выполнять свои функциональные обязанности», — подчеркнул Каршибаев.

Однако на этом фоне, сказал он, есть и положительный момент – усиливается консолидация журналистского сообщества. «Последние приговоры в отношении двух журналистов в Таджикистане, несмотря на то, что они были неприемлемыми для нас, являются позитивным шагом в этом направлении», — уверен Каршибаев.

Советник по СМИ Бюро ОБСЕ в РТ Михаэл Унланд отметил, что за последние годы в Таджикистане увеличилось количество судебных исков в отношении СМИ и журналистов. «Мы зафиксировали 12 таких случаев, три из которых рассматривались в уголовном судопроизводстве. Общая сумма требуемой со стороны истцов компенсации за возмещение морального ущерба составляет почти 1,5 млн. Евро. Такие суммы, в случае выплаты, могут привести к банкротству изданий», — говорит Унланд. Однако, подчеркнул он, сам факт того, что эти дела рассматриваются в судебном порядке, а не с помощью подпольного давления, тоже своего рода прогресс.

«Евросоюз озабочен ухудшением ситуации со свободой слова и доступом к информации в Таджикистане», — продолжила Аквиле Нормантиене, советник по политическим и экономическим вопросам представительства Евросоюза в РТ. «На прошлой неделе в Душанбе состоялся очередной Диалог по правам человека между ЕС и Таджикистаном и скажу, что вопрос свободы слова и доступа к информации остается одним из самых сложных вопросов, который мы обсуждаем с правительством», — отметила она.

По её словам, ЕС и в дальнейшем будет поднимать два важных вопроса перед таджикскими властями – это вопрос декриминализации клеветы и диффамации и новый законопроект о СМИ. «Мы призвали таджикскую сторону пересмотреть свое законодательство с тем, чтобы исключить статьи за клевету и диффамацию из Уголовного кодекса. Что касается нового законопроекта о СМИ, мы также не знаем, на какой стадии он находится. Хотя мы уверены, что к обсуждению законопроекта должны быть подключены представители гражданского общества и журналисты», — сказала Нормантиене.

В свою очередь, депутат Бундестага от фракции «Союз 90-х/Зеленые» Фолькер Бек (Volker Beck) заявил, что члены Комитета организовали программу «Парламентарии защищают парламентариев», в рамках которой защищаются права не только политических деятелей, но и правозащитников, журналистов и т.д. «Основная идея заключается в том, что осуществляющие свой мандат в безопасной обстановке парламентарии будут оказывать помощь своим зарубежным коллегам, журналистам и правозащитникам, находящимся в опасности», — сказал он, подчеркнув, что тем самым они вносят свой вклад в защиту и поддержку прав человека.

Делегация депутатов Бундестага прибыла с пятидневным рабочим визитом в Душанбе в минувший понедельник, 31 октября. В рамках визита немецкие парламентарии встретились с представителями гражданского общества, политических партий и органов государственной власти.

Бундестаг является высшим представительным органом ФРГ. Избирается сроком на 4 года (половина депутатов избирается в округах персонально, другая половина — по партийным спискам, выставляемым в каждой земле). В настоящее время в Бундестаге 622 депутата.

Проблемы доступа журналистов к информации обсуждены на встрече представителей СМИ с чиновниками из министерств.

Встреча организована по инициативе сотрудников Федерального бюро расследований США при участии представителей пресс-служб силовых и других министерств и ведомств Таджикистана.

Журналисты заявляют, что недоступность источников информации и уклонение государственных структур от сотрудничества со средствами массовой информации являются одними из главных проблем прессы Таджикистана. Однако сотрудники пресс-служб отвергают эти утверждения и говорят, что предоставляют СМИ ту информацию, которая в их компетенции.

Например, отмечают они, журналисты оказывают давление для получения информации в случаях, когда судебный процесс еще не завершен и подробности дела не могут быть обнародованы в интересах следствия. «Когда мы воздерживаемся от комментариев, они начинают выдвигать свои предположения», — говорят представители государственных структур.

Журналистка Джамиля Мирбозхонова, указывая на проблемы, с которыми она сталкивалась, говорит, что государственные структуры не имеют непредвзятого отношения к СМИ и к независимой прессе относятся с недоверием.

«Если звонишь в силовые структуры для получения информации, обязательно нужно иметь знакомых среди начальников и от их имени просить об информации. В противном случае скажут, что эту информацию они не могут дать, или самая рядовая их отговорка, когда они требуют принести официальное письмо. Пока письмо готовится, пока оно будет принято, пока руководство даст на это письмо ответ, новость теряет актуальность и становится никому ненужной», — говорит она.

Пресс-секретари и ответственные лица силовых структур выразили недовольство методами работы и получения информации некоторых журналистов и СМИ. Они обвинили некоторых журналистов в отсутствии профессиональной практики и незнании действующих законов.

Руководитель центра общественных связей Государственного комитета национальной безопасности Таджикистана Нозирджон Буриев отметил: «Конечно, мы знаем, что чем лучше налажено наше сотрудничество со СМИ, тем больше пользы нам. Однако, к сожалению, в ходе этого сотрудничества мы замечаем, что отдельные журналисты публикуют ту, или иную недостоверную информацию. Было бы лучше, когда и журналисты, и сотрудники силовых структур учились у опытных людей. Потому, что одно неосторожное слово может нанести вред и нам и населению».

В то время как таджикские журналисты сетовали на отсутствие плодотворного сотрудничества с силовыми структурами, представители ФБР США поделились своим опытом работы со СМИ.

Начальник отдела работы со СМИ ФБР США Джейсон Пэйк, обращаясь к представителям силовых структур Таджикистана, сказал, нельзя видеть в журналисте противника, наоборот, необходимо относиться к нему как к коллеге и единомышленнику.

«Конечно, среди журналистов тоже бывают случайные, непрофессиональные люди, но их меньшинство. Во время следствия мы тоже предоставляем журналистам не всю информацию. Но мы всегда стараемся быть близкими со СМИ, иметь с ними доверительные отношения. Если не будет доверия, не может быть и сотрудничества. Если не будет сотрудничества, мы не сможем информировать общественность о нашей деятельности. Если же общественность не будет знать о результатах нашей работы, как она может поддерживать нас?», — добавил он.

Сафаргул Олими, Радио Озоди

Через 11 месяцев содержания под стражей известный журналист жаждет продолжить профессиональную деятельность.

Махмадюсуф Исмоилов, приговоренный к выплате штрафа и трех лет лишения права работать в журналистике, после освобождения из областного СИЗО в г. Худжанде, первым делом приехал в Душанбе навестить коллег. Суд признал виновным Исмоилова частично по статьям «вымогательство», «оскорбление» и «разжигание местничества», обязав его выплатить 35 тысяч сомони в качестве штрафа. Кроме того, Исмоилову запрещено заниматься журналистикой в течение будущих трех лет.

Во вторник известный журналист газеты «Нури зиндагӣ” в Аштском районе повидался с коллегами в Газетно-журнальном комплексе Душанбе, где публикуются центральные периодические издания, а также с Нуриддином Каршибаевым, руководителем Национальной Ассоциации СМИ РТ. На вопрос о том, как он себя ощущает на свободе после почти 11-месячного пребывания в заключении, Исмоилов сказал, что находится в приподнятом настроении и готов бороться дальше за восстановление своего честного имени.

«Буду идти до конца»

Озоди: Мы слышали, что близкие и знающие люди посоветовали вам примириться с решением суда и не подавать кассационную жалобу для пересмотра приговора в вашем отношении, считая это бессмысленным делом?

Исмоилов: Нет, это не так. Мы сейчас готовим документы, необходимые для обращения в областной суд для обжалования приговора. Пока собрали половину из них. Мой адвокат Садриддин Саидов сейчас занимается этим . Я собираюсь идти дальше и бороться до конца, чтобы доказать, что я был невиновен. Понимаете, когда меня посадили на 11 месяцев, многие журналисты в Аштском районе были напуганы таким исходом дела, и я считаю сейчас своим долгом восстановить правду и вновь приступить к выполнению своих профессиональных обязанностей. Я считаю, что суд не нашел ничего, в чем можно было бы меня обвинить и назначил наказание в виде выплаты штрафа в размере 35 тысяч сомони (7200 долларов) и трех лет лишения права работать журналистом. Разве это не безумие? Что, там наверху хотят, чтобы мы жили, говоря неправду? Разве это не дико? Разве это по-мусульмански? Может быть, они хотят, чтобы у нас была такая же разруха как в Афганистане? Касательно суммы штрафа: суд прекрасно знает, что в течение года, пока я находился в СИЗО, моя семья жила за счет помощи журналистского сообщества, которому я очень благодарен.

Озоди: Многие правозащитники, поднявшие голос в вашу защиту, выражали озабоченность тем, что ваше долговременное содержание в СИЗО, а также требование обвинителя приговорить вас к 16 годам лишения свободы, негативно отразиться на вас и других журналистах, критически пишущих о деятельности властей. Что вы ощущаете после всего пережитого? Вы не напуганы?

Исмоилов: Напуган? Нет, я не напуган, потому что я невиновен. Я не получал взяток или других доходов, о чем говорят обвинители. Я работал для народа, для общества и для будущего Таджикистана. Ашт это наша с вами родина, как и любая другая точка в Таджикистане. Если бы я жил в Душанбе, я бы писал о проблемах этого города. Когда журналисты видят проблему, они обязаны писать об этом. Журналист подобен глазу президента, он должен видеть и писать о проблемах с той целью, чтобы они решались. Как они могут молчать в такой ситуации? Недаром в народе говорят, что когда видишь незрячего, подходящего к колодцу, если ты не предупредишь его об этом, то будешь грешен. Я до сих пор не могу понять, как сотрудник прокуратуры мог потребовать посадить меня на 16 лет в тюрьму, в то время, как преступника, пойманного с 50 кг наркотиков могут посадить на 10, а убийцу на 8 лет тюрьмы. А что сделал я, кроме того, что пытался улучшать жизнь людям?

Благодарность коллегам и адвокатам за выстраданную свободу

Исмоилов: Пожалуйста, передайте через радио Озоди руководителю НАНСМИТ Нуриддину Каршибаеву, моему адвокату Мухаббат Джураевой, всем коллегам-журналистам, не оставшимся в стороне и писавшим о моей судьбе, глубокую сердечную благодарность за все, что они сделали для меня. Особое спасибо сотрудникам радио Озоди за то, что их публикации заставляли дрожать некоторых руководителей, а некоторых вынудили покинуть свои посты.

«В СИЗО особый почет журналистам и диссидентам»

Озоди: Расскажите, в каких условиях вы содержались в СИЗО, какое было к вам там отношение?

Исмоилов: Никаких проблем я не ощущал. Более того, меня очень уважали за то, что я журналист. Да, СИЗО есть СИЗО, человек теряет здоровье. Плохо то, что ты вообще не видишь неба и тебя не выводят на свежий воздух. Но я хочу сказать, что в СИЗО я почувствовал особый почет по отношению к журналистам и диссидентам. Я очень благодарен своим сокамерникам за то, что помогали мне. Вы сами понимаете, что моя семья не имела возможности часто навещать меня.

Озоди: Какое количество задержанных находились вместе с вами в камере?

Исмоилов: По-разному. Иногда их число доходило до 20 человек, иногда нас было 13.

Озоди: Что вы имеет в виду, говоря о том, что к вам хорошо относились?

Исмоилов: Мои сокамерники, узнав о том, что я журналист, и о том, что в газетах часто писали обо мне, с уважением относились ко мне. Я благодарен газетам, за то, что публиковали статьи обо мне, в том числе перепечатывали материалы Озоди.

Газеты доходят и до СИЗО

Озоди: Как в СИЗО получают газеты?

Исмоилов: Конечно, газеты доходят не до всех камер. В частности, в начале, в камеру, где находился я, не позволяли заносить газеты, потому что в них печатали обо мне. А потом они смягчили это правило и мы могли читать каждую неделю новые выпуски центральных газет. Газеты приходили вместе с посылками к задержанным, чьи родственники проживали в Худжанде. Некоторые просили родных, чтоб те специально для меня приносили газеты. Иногда мы получали по 13 газет сразу.

Озоди: Какие газеты вы читали в СИЗО?

Исмоилов: «Азия-Плюс», «Фараж», «Нигоҳ», «Муҳаббат ва оила», «Озодагон», «Зан ва мард», «Ману ту», «Миллат», некоторые номера «Имрӯз-News”, «Овоза ва ҳақиқат”, «Чархи гардун», «Комсомольская правда», «Аргументы и факты» и другие.

Голодная ночь в аштском изоляторе

Озоди: Как вы питались, раз ваши родные не могли навещать вас?

Исмоилов: Сказать по правде, там проблем с едой совсем не было. Моим сокамерникам родные постоянно передавали разную еду: плов, манту, шурбо или шашлык. Им приносили хороший хлеб и даже фатир — слоенные лепешки. Некоторые иногда отказывались от еды, потому что ее было много.

Озоди: То есть в плане обеспечения у вас вообще не было проблем?

Исмоилов: Никаких. Сокамерники, уважавшие меня, делились не только едой, но и одеждой. Дело в том, что даже если мои родные могли приехать, чтоб навестить меня, то им не разрешали этого делать. Я благодарен своему адвокату Мухаббат Джураевой за то, что два раза сама принесла мне передачу.

Я должен сказать, что в Аштском изоляторе, куда меня возили каждые два месяца, условия были гораздо хуже. Когда приходили мои близкие для встречи и передачи еды или посылки, то еда не доходила до меня. Некоторые сотрудники прокуратуры забирали ее себе, а родным угрожали, что запекут в тюрьму, если придут еще раз. Порой с трудом и со слезами разрешали увидеться лишь на одну минуту. Но те, кому грозил серьезный десяти или пятнадцатилетний срок заключения, во временном изоляторе Шайдона не имели никаких проблем в свидании с родными.

Озоди: Какое время вы пробыли в изоляторе Ашта?

Исмоилов: После моего задержания, первые три дня я находился в изоляторе Аштского района. Затем меня перевезли в СИЗО Худжанда. Каждые два месяца они отвозили меня в Ашт. Мне очень запомнился один тяжелый день, когда в ночь, накануне праздника Навруз, для продления моего пребывания в СИЗО, меня привезли в суд. Там находился и сотрудник прокуратуры, который был автором всех безосновательных обвинений в мой адрес. Мне очень хотелось пить и я попросил председателя суда дать мне пиалу чая, чтоб утолить жажду. Они обращались так, будто я какой-то террорист или убийца. Председатель суда, положив обе руки на грудь в знак поклона, обратился к прокурору с просьбой позволить мне дать попить немного чая. Только потом они удовлетворили мою просьбу. Так они продержали меня до 10 часов вечера, долго писали что-то. Сказали, что теперь мы отвезем тебя в камеру, то есть в камеру, которая находилась в Шайдоне. Тут я попросил милиционеров, чтобы позвонили по номерам, которые я им дал и попросили моих родных принести мне поесть. Этот бедный милиционер вновь начал умолять того прокурора, чтобы тот позволил им позвонить моим родным и те накормили меня. Прокурор дал согласие, но так в тот день я никого из родственников не увидел. В 7 утра следующего дня меня голодного и жаждущего отвезли в областное СИЗО Худжанда.

«В Таджикистане нет справедливости»

Озоди: Вы пробыли 11 месяцев в задержании. Изменилось ли что-то в вашем мышлении, поменялись ли ваши взгляды на какие-то ценности за это время?

Исмоилов: Да, я понял, что у нас в Таджикистане нет дела до справедливости. Я думаю, что иногда в Таджикистане работники прокуратуры, я имею в виду особенно работников прокуратуры, думают, что они занимают место президента. На что они способны, они уже продемонстрировали. Я понял, что сотрудники правоохранительных органов могут обвинить человека во всех грехах, если даже он не виновен. Я не знаю, знает ли обо всех их действиях президент, но если бы он знал, я уверен, что он бы принял все необходимые меры. Об этом пишут и наши газеты.

«Моя жизнь не имеет смысла без журналистики»

Озоди: Каковы ваши ближайшие действия?

Исмоилов: Я должен бороться до конца. Мы должны подать на апелляцию, с тем, чтобы я имел возможность работать по профессии. Моя жизнь не имеет смысла без журналистики, я должен продолжить работать. Если я не буду работать, Ашт еще больше погрязнет в проблемах. Поэтому, я заострил свое перо и готовлюсь работать с новыми силами.

Радио Озоди

Юрий Попов обвинил СМИ и интеллигенцию Таджикистана в антироссийских сентиментах.

Юрий Попов, посол Российской Федерации в Таджикистане считает, что «в СМИ Таджикистана раскручивается целенаправленная компания с антироссийским подтекстом».

В интервью газете «Бизнес и политика» российский дипломат заявил следующее: «Словно кто-то сказал «фас», и ряд печатных изданий при поддержке некоторых политологов ринулись в атаку, пытаясь перещеголять друг друга в дискредитации России. Досадно, что порой сомнительные высказывания допускают достаточно авторитетные деятели».

Такими словами Попов прокомментировал обращение представителей интеллигенции к руководству Таджикистана, называющими «оскорбительными» планы по продлению сроков пребывания российской военной базы на территории этой страны до 49 лет. Попов назвал это «популизмом», который не ассоциируется, на его взгляд, «с подлинной таджикской интеллигенцией».

В ходе официального визита президента России Д. Медведева в Таджикистан в начале сентября этого года Душанбе и Москва договорились о том, что до весны следующего года подпишут соглашение о продлении статуса российской военной базы на территории Таджикистана сроком почти на полстолетия. Это заявление вызвало неоднозначную реакцию в обществе. Критики считаю это решение «оскорбительными для национального суверенитета» Таджикистана.

В таджикском обществе многие годы звучат призывы к руководству обеих стран смягчить условия пребывания миллионной армии таджикских мигрантов в России, являющейся чуть ли не единственным рынком труда для страдающего от безработицы населения республики. Кроме того, Душанбе беспокоит вопрос ввода пошлин на экспорт нефтепродуктов в Таджикистан, а также судьба договоров по строительству жизненно важных для Таджикистанагидроэлектростанций.

Рахмон Ульмасов, чья беседа с послом была опубликована в газете «Бизнес и политика», не согласен с заявлением российского посла о том, что в стране якобы раскручивается антироссийская кампания. В интервью радио Озоди он заявил:

«Думаю, какой-то целенаправленной кампании нет. Но в обществе бытуют разные мнения и взгляды на политику России. Не думаю, что речь идет о какой-то запланированной (антироссийской) программе».

Посол Юрий Попов приводит в пример высказывание некоего представителя таджикской интеллигенции, якобы заявившего, что «если Россия начнет какую-нибудь войну, то объект «Окно» подвергнется бомбардировке в первую очередь».

«Меня этот пассаж сильно озадачил, — говорит посол. — Во-первых, ума не приложу, кому может потребоваться сравнивать с землей в общем-то безобидный комплекс космического слежения, который хоть и является объектом военного назначения, но совершенно не предназначен для решения боевых задач и посему никому не угрожает. Во-вторых, и это главное, совершенно неуместно выглядит посыл о том, что Россия может начать какую-нибудь войну. Хочется спросить: а с кем, собственно?», вопрошает российский дипломат.

По словам Камола Курбониёна, главного редактора газеты «Джумхурият», «никакого поручения (о публикации антироссийских сантиментов – Радио Озоди) мы не получали. Все, что публикуется нами, делается в соответствие с редакционной политикой газеты», заявил он.

Главный редактор популярного в народе еженедельника «Миллат», публикующего материалы критического характера, также считает заявления Ю. Попова «беспочвенным». Адолат Мирзо заявила в интервью Озоди, что «Россия в Таджикистане поддерживает ряд СМИ и наверное господин посол подумал, что как и русскоязычная пресса, таджикские медиа могут выполнять чей-то заказ. Мы независимы и не нуждаемся в чьих-то заказах. Если посол так сказал, значит он просто о нас плохо думает».

Нуриддин Каршибаев, руководитель НАНСМИТ и один из подписавших обращение к президенту Рахмону журналистов категорически отверг разговоры о якобы существующей антироссийской пропаганде в таджикских СМИ. Он заявил: «Уважаемый посол должен обратить внимание на интонацию разговоров российских и таджикских политиков, а не искать зло на страницах газет».

В интервью радио Озоди он заявил следующее:

«В Таджикистане нет ни одной структуры, желающей испортить отношения Таджикистана и России. Думаю, его заявление исходит из непродуманных споров между государственными учреждениями обоих государств, которые отказываются ясно и четко выражать свое мнение по поводу спорных вопросов и говорить об этом со СМИ. Журналисты свободы в своих высказываниях, так как такое право им обеспечено конституцией».

Независимому таджикистанскому журналисту Махмадюсуфу Исмаилову грозит 16 лет тюремного заключения по обвинению в оскорблении должностного лица, клевете и разжигании межнациональной розни. 51-летний Мухмадюсуф Исмаилов находится в СИЗО с ноября 2010 года. (Фото портала neweurasia).

В Таджикистане близится к завершению важный судебный процесс, связанный со свободой прессы в стране. Коллеги независимого журналиста Махмадюсуфа Исмаилова, занимавшегося выявлением фактов коррупции в органах власти, сравнивают его с Робином Гудом. Власти же не видят в его фигуре ничего героического, называют клеветником и хотят отправить за решетку.

Сторона обвинения просит суд Согдийской области на севере республики назначить журналисту Исмаилову, работавшему на независимый еженедельник «Нури зиндаги», наказание сроком в 16 лет лишения свободы за оскорбление должностных лиц, клевету и разжигание межнациональной вражды. Обвинения предъявлены в связи с написанной журналистом серией статей о коррупции в высших эшелонах власти области. Вынесение приговора должно было состояться 3 октября, однако слушание неожиданно было отложено. По словам одного местного журналиста, власти явно обеспокоены вниманием, проявляемым к процессу в последние несколько дней.

51-летний Махмадюсуф Исмаилов находится в СИЗО с ноября 2010 года. По словам правозащитных организаций, процесс призван заставить замолчать критика властей. Его статьи «не выходили за рамки ответственной журналистики и свободы слова», – говорилось в заявлении от 30 сентября парижской организации «Репортеры без границ».

«Все в этом деле напоминает не столько нормальный правовой процесс, сколько взятие политического реванша, – говорится далее в документе. – Наказание, которое просит назначить прокуратура, категорически не сообразуется с преступлениями, вменяемыми в вину Исмаилову…Журналист находится под стражей вот уже более 10 месяцев, но следствие до сих пор не в состоянии подкрепить предъявленные ему обвинения убедительными доказательствами».

Нью-йоркский же комитет защиты журналистов назвал обвинения абсурдными. «Таджикские власти используют угрозу тюремного заключения, чтобы запугать журналистов и оградить чиновников от внимания со стороны общества», – говорится в заявлении комитета. Летом этого года был арестован журналист узбекской службы «Би-би-си» Уринбой Усмонов. Целый месяц он провел в заключении по обвинению в принадлежности к запрещенной исламской радикальной организации «Хизб ут-Тахрир».

По утверждению Комитета защиты журналистов, обвинения против журналиста были сфабрикованными. Его арест журналиста вызвал протест со стороны дипломатических кругов. В ответ таджикские власти сняли основные пункты обвинения, журналист был выпущен под залог, однако ему по-прежнему грозит до пяти лет лишения свободы по обвинению в контактах с членами «Хизб ут-Тахрир». По словам представителей силовых структур, Усмонов был обязан сообщить об информации, попавшей в его распоряжение в процессе осуществления им журналистской деятельности. По словам защитников Усмонова, журналисты имеют законное право не разглашать свои источники информации.

Обвинения в клевете и другие уголовно-наказуемые деяния, весьма эффективно позволяющие властям держать в узде критические СМИ, широко распространены в Таджикистане. Помимо возможности отправиться в места лишения свободы, журналистам нередко приходится сталкиваться с дорогостоящими судебными исками и нападениями.

Как рассказал в сентябре EurasiaNet.org главный редактор еженедельника «Фараж» Хуршед Атовулло, один местный чиновник потребовал от него выплатить 500 тысяч сомони (103 тыс. долларов) по иску о клевете после опубликования статьи, в которой говорилось о принадлежащем представителю власти автомобилю «Мерседес». В 2010 году возглавляемому Хуршедом Атовулло еженедельнику в течение нескольких недель не позволяли напечатать тираж в душанбинской типографии после публикации критического репортажа о действиях властей по ликвидации предполагаемых исламских боевиков в Раштской долине. А 31 августа неизвестный напал на журналиста в Душанбе. И хотя доказательств связи этого нападения с профессиональной деятельностью Хуршеда Атовулло нет, друзья журналиста уверены, что инцидент был предупреждением. В 1995 году Хуршед Атовулло чудом выжил после нападения неизвестных хулиганов.

В январе один из высокопоставленных сотрудников МВД обратился в суд с просьбой взыскать с еженедельника «Азия-Плюс» миллион сомони (210 тыс. долларов) за «оскорбление чести, достоинства и деловой репутации должностного лица». Поводом для обращения в суд стала опубликованная в журнале статья о применении пыток в правоохранительных органах Согдийской области. Судебное разбирательство по делу продолжается.

По словам директора общественного душанбинского Бюро по правам человека и соблюдению законности Наргис Закировой, с помощью преследований власти зачастую добиваются своей цели и заставляют замолчать журналистов.

«Например, одна из популярнейших газет страны сообщает о наличии серьезной проблемы, после чего издание обвиняют в сотрудничестве с террористами, – рассказывает Наргис Закирова, имея в виду угрозу министра обороны в адрес журналистов, раскритиковавших действия властей в Раштской долине. – Это пример для остальных, урок, который следует им извлечь. На самом же деле, это акт устрашения».

Хотя Таджикистан подписал разные международные договоры о правах человека, клевета и «оскорбление» должностных лиц по-прежнему является уголовно-наказуемым деянием в стране. Правозащитная организация Freedom House включила Таджикистан в категорию государств с «несвободными» СМИ.

По словам обозревателей, два последних уголовных процесса являют собой пример применения двойных стандартов. После массированного дипломатического нажима власти предприняли редкий для себя шаг – сняли почти все пункты обвинения. На взгляд ряда экспертов, значительную роль в этом сыграл факт работы Усмонова на «Би-би-си». Независимым же журналистам, таким как Исмаилов, вряд ли станут оказывать подобное дипломатическое содействие, эффективно действующее на заботящиеся о своем имидже таджикские власти.

«Усмонову повезло: ему удалось привлечь международное внимание к своему делу из-за работы на влиятельную международную организацию. Ясно, что Исмаилов сделать этого не в состоянии, – писал 1 октября блоггер «Alpharabius» на сайте neweurasia.net. – Исмаилов является легкой мишенью. Подозреваю, что грозящий ему суровый приговор является либо проверкой интереса к местной журналистике со стороны международной общественности, либо сигналом для других «неблагонадежных» журналистов в Таджикистане, либо тем и другим вместе».

От редактора:

Обвинение потребовало 14 лет колонии строго режима для журналиста, критиковавшего власти Аштского района.

Нуриддин Каршибаев, председатель Национальной ассоциации независимых СМИ РТ (НАНСМИТ), присутствовавший 29 сентября на судебном заседании Мухаммадюсуфа Исмоилова в г. Худжанде, считает «неразумным» требование гособвинителя, просящего суд назначить журналисту наказание в виде 14 лет колонии строго режима.

51-летний Махмадюсуф Исмоилов, который послдение 10 месяцев находится в СИЗО, обвиняется по четырем статьям Уголовного кодекса РТ, то есть клевета (ст.135), оскорбление (ст.136), местничество и разжигание межнациональной розни (ст.189, ч.1) и вымогательство (ст.250, ч.2).)

Озоди: Каковые были доводы обвинения, потребовавшего такой высокий срок заключения для журналиста?

Каршибаев: В общем, он апеллировал все теми же обвинениями, которые были предъявлены Исмоилову еще по итогам предварительного следствия. Он потребовал осудить журналиста на 16 лет колонии строгого режима и после применения закона об амнистии, сократить срок его заключения до 14 лет. Главным образом, его обвиняют в оскорблении представителей исполнительной власти Аштского района, а именно 12 сотрудников местной администрации, среди которых бывший председатель района и бывший прокурор. Они считают, что в опубликованных статьях в газете «Нури зиндаги» Исмоилов позволил себе оскорбить и оклеветать их. Другая его вина в том, что он якобы занимался местничеством и разжиганием национальной розни среди представителей разных регионов республики. Помимо этого, его обвиняют в вымогательстве. Все эти обвинения на самом деле не нашли своего подтверждения во время следствия, однако мы видим, что сегодня представитель прокуратуры, опираясь на эти обвинения и при поддержке жалоб истцов, потребовал посадить Исмоилова на 14 лет в колонию строго режима. На наш взгляд, как наблюдателей процесса, данное требование абсолютно неразумно.

Озоди: Какова позиция адвоката?

Каршибаев: Сегодня говорили оба адвоката – и Мухаббат Джураева и

Садриддин Саидов. Они подчеркнули отсутствие преступных действий в деяниях их клиента и в соответствие с местными и международными законами потребовали объявить его невиновным и отпустить из зала суда.

Озоди: Таким образом, 3 октября ожидается вынесение приговора Исмоилову?

Каршибаев: Да, ожидается, что он должен сказать свое последнее слово и судьи удаляться для принятия решения.

Озоди: Какова была реакция самого Исмоилова? Как он себя чувствует?

Каршибаев: Его здоровье вызывает озабоченность. Мне лично показалось, что с ухудшением состояния его здоровья (Исмоилов – инвалид 3 группы), он даже не почувствовал насколько серьезно было решение обвинительной стороны. Он уверен, что не виновен. Его состояние ухудшается в связи с тем, что он находится в изоляции и его возможности по консультации с адвокатами ограничены. Его психологическое состояние вызывает тревогу.

Озоди: Каковы лично ваши ощущения: насколько серьезно суд может воспринять доводы обвинения и посадить журналиста на такой долгий срок за решетку? В истории современного Таджикистана это будет первый подобный случай.

Каршибаев: Адвокаты Махмадюсуфа Исмоилова рассматривают дело против журналиста как заказ чиновников местной администрации Аштского района и имеют на то все основания. Дело в том, что Махмадюсуф Исмоилов реализовал свои права на свободу слова. В соответствие с конституцией, преследование человека за критику запрещено. Многочисленные заявления представителей национальных и международных медиа и правозащитных организаций, осуждающих судебное преследование Исмоилова, является подтверждением того, что его судят за профессиональную деятельность. Я согласен с защитой Исмоилова в том, что это дело носит заказной характер, и заказ поступил от тех чиновников, которые не терпят критики.

Озоди: Присутствовали ли сами истцы на сегодняшнем заседании суда?

Каршибаев: Никто из них не присутствовал. И в предыдущих заседаниях ни один из четырех главных истцов, в том числе бывший председатель Аштского района Даврон Зохидов, руководитель аппарата администрации Аштского района Джамшед Марупов, Камол Самиев и другие, считающие себя пострадавшими, некоторые из которых получили повышение в должности и работают уже в структурах республиканских властей, не приняли участие в судебных заседаниях. Именно поэтому защита настаивает на том, что у суда нет твердых, доказывающих реальную вину Исмоилова фактов, а действует лишь на основании первых заявлений истцов.

Радио Озоди [url=http://rus.ozodi.org/content/ismoilov_asht_16_years_of_prison_/24344079.html]http://rus.ozodi.org/content/ismoilov_asht_16_years_of_prison_/24344079.html[/url]